Официально проживать в 30-ти километровой зоне - зоне отчуждения вокруг разрушенного реактора в Чернобыле – запрещено. Однако есть исключения. Несколько сотен человек  возвратились назад в тихую, одинокую жизнь. Бабушка - так называет себя пожилая женщина -  живет со своей сестрой-инвалидом в приятном на вид доме в деревне Заможня. Она уже давно свыклась с тишиной. Они последние, кто здесь живёт. Вокруг них полное запустение. Давно заброшенные дома скрываются в зарослях наступающего молодого леса. Некоторые уже почти развалились, некоторые ещё сохраняют прелесть простых построек. Бескрайние поля, на которых раньше пасся скот, превратились в степи, поросшие кустарником и молодыми деревьями. Бабушкин участок с садом и огородом тщательно ухожен. Она уже не обращает внимание на два обвалившихся дома, мимо которых ей приходится проходить.
В Пуреживе, это тоже в зоне отчуждения, 77-летний Иван Ивановичи выставляет на стол в саду свои деликатесы: хлеб собственной выпечки, свой самогон и сало собственного копчения. Он вернулся сюда в 1988 году вместе со своей  женой Марией, с которой они одногодки. Было сказано, что эту территорию очистили от радиации. За ними последовали ещё около 100 человек из 500 проживавших здесь ранее. Большинство раскаялись в этом. Перспектив на хорошую жизнь не было. Колхоза не стало, работы никакой. Мария и Иван Иванович всё же остались. «Там была временная жизнь. У нас там не было будущего. А я вырос в этой деревне, здесь мы вырастили детей. Здесь я и умру», говорит бывший механик. Его жена молча сидит  рядом. Ведёт нас через двор к хлеву, где её радостно приветствует поросёнок. Кошка не отстаёт от неё. Женщина не разговорчива. Поэтому нет и любимых застольных тостов. Водка успокаивает душу. Наступает тишина. Молчат и птицы. Чернобыльская тишина.